Папа смотрит Олимпиаду, нервничает и переживает, кусая кулаки и бросая пульт в кресло.
А я вот вспоминаю начало 2009 года и думаю о том, как сильно я хочу в дорогу, в поезд. Мне не так важно куда. Я лишь хочу в поезд.
Хочу проплывающие фонари, которые по ночам заглядывают в окна украдкой. Хочу смотреть на рельсы, которые сливаются и разделяются. Хочу вдыхать табачный дым в тамбуре при тусклом свете желтой лампы. Хочу стоять на пероне, утопая в запахах железнодорожных составов. Хочу высовывать голову из окна и ловить ртом ветер.
Но это всё произойдёт очень нескоро. Как жаль.
А я вот вспоминаю начало 2009 года и думаю о том, как сильно я хочу в дорогу, в поезд. Мне не так важно куда. Я лишь хочу в поезд.
Хочу проплывающие фонари, которые по ночам заглядывают в окна украдкой. Хочу смотреть на рельсы, которые сливаются и разделяются. Хочу вдыхать табачный дым в тамбуре при тусклом свете желтой лампы. Хочу стоять на пероне, утопая в запахах железнодорожных составов. Хочу высовывать голову из окна и ловить ртом ветер.
Но это всё произойдёт очень нескоро. Как жаль.